Памяти святителя Григория Паламы

27 марта 2007

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа

…в остальном Бог закрыт, надмирен, трансцендентен, неприступен для человека. Что это означало, такое учение этого монаха Варлаама? Оно означало то, что бесполезен подвиг христианской жизни, что как бы человек ни жил и ни трудился ради Господа, какие бы подвиги поста и молитвы он не совершал, они все безрезультатны и бесперспективны. Потому что ничего человек не достигнет этим путем христианской жизни и, таким образом, бессмысленным становилось монашество, бессмыслен всякий подвиг человека и его работа такая подвижническая ради спасения своей души. Наверное, из этой точки зрения позднее, в эпоху Лютера, вытекает учение кальвинистов о безусловном предопределении, о том, что жизнь человеческая не имеет в очах Божиих никакого значения. Кого Он захотел спасти, того спасает, кто не предназначен для жизни вечной, тот погибнет независимо от того, как он будет жить на этой земле. И вот святитель Григорий Палама, который не понаслышке знал, к чему приводит подвиг монахов, знал, что он приближает к Богу в самом непосредственном, буквальном смысле, он восстал против этого учения западного монаха. Он написал множество трактатов богословских сочинений, в которых защитил подвиг афонских монахов, подвижников и в которых говорил, что они подвигом поста и молитвы способны достичь, соединиться с самим Богом и познать его, узнать каков Он есть. Но не в самом существе, потому что это не доступно никому — ни человекам, ни ангелам, но каков Бог в своих свойствах, в энергиях Божественных. И он говорил о том, что вот тот Божественный свет Фаворский, которым сиял Христос, которым было пронизано его тело на Фаворской горе, что это ни какое-то чудо и вещь сотворённая, внешняя, не относящаяся к Богу.  Это его Божественная энергия, через которую человек может познавать Бога и к которой он может приобщиться. Таким образом, он говорил, что монахи, идя путем подвижнической жизни, способны повторить, способны стяжать вот этот Фаворский свет, то есть достичь такой высоты молитвенного горения и предстояния перед Богом, что само тело их начинало светиться, потому что оно было пронизано Божеством. Таким образом, святитель Григорий Палама вдохновляет нас сегодня, что мы на правильном пути. Конечно, жизнь современных христиан ни идет ни в какое сравнение с подвигом древних монахов, это словно какая-то слабенькая травка, которая пробивается из земли по сравнению с могучим деревом полноцветным, могучим, крона которого широко раскидывается в небесных просторах, но тем не менее, почва одна, одни соки, которыми питаются и современные христиане, и древние подвижники. Необходим пост, потому что, как говорит Евангелие, дьявола мы можем победить, только употребив этот подвиг: сей род изгоняется только молитвой и постом.

  И вот, дорогие братья и сестры, сегодня, конечно, главное внимание наше должно быть направлено на осмысление молитвы, на понимание, уяснение значения молитвы в жизни христианина. А ведь она должна иметь колоссальнейшее значение, занять центральное место в нашей жизни. Молитва – это дыхание души. Как лёгким необходим кислород, который усваивает наше тело, им живёт, без него, без этого дыхания, невозможна жизнь тела, так и  жизнь души происходит по своим законам, и дыхание души – это молитва. Когда нет молитвы, душа умирает. Тело живёт какое-то количество лет, а душа может быть мёртвая ещё до смерти тела. Молитва – это общее дело человека с ангелами. Бог сотворил и ангелов, и человека для того, чтобы они непрестанно молились и славословили Бога. В этом предназначение человека. И если, дорогие братья и сестры, молитва в нашей жизни нам кажется чем-то внешним порой и обременительным делом, то мы с вами должны понимать, что когда Господь призовёт нас к ответу там, в горних селениях, то тем, кто унаследует вечную жизнь блаженную, что он там будет делать. Непрестающая, нескончаемая вечность, там пустых мыслей и дум не бывает, там бессмертные души людей умерших непрестанно молятся Богу. Если человек не привык в этой  земной жизни молиться, если молитва ему в тягость, то в иной жизни такому человеку будет невыносимо, мучительно быть, потому что нет развлечений, только однообразное существова-ние, которое будет выражено только в молитве и славословии Бога. Поэтому, дорогие братья и сестры, к этому надо приучить себя, чтобы те минуты и часы, которые мы пребываем в молитве в нашей жизни, переживались нами как самые главные, счастливые минуты нашей жизни, когда жизнь прожита не зря, когда не мучительно больно порой за бесцельно прожитые дни и годы.

Как мы относимся к молитве? Мы уже сказали, что это порой тяжёлое бремя, которое мы  подчас совершаем, чтобы отвязаться от Бога, исполнить правило, отчитать, вычитать его и тем самым быть свободным или в наступившем дне, или со спокойной совестью приступать ко причащению Святых Христовых тайн. Мы отчитываем правило, но не молимся, в этом повинен каждый из нас.

Бывает молитва внешняя, а бывает молитва внутренняя. Беда наша состоит в том, что внешне мы молимся, заставляем себя. Внешняя молитва видима, она выражается в поклонах, крестном знамении, в наклонении головы, произнесении слов молитвы, это всё внешне. А внутренне, это то, что не видимо для человеческого взора, а видимо и известно только Богу. При внешней молитве должна как искра возгореться внутренняя, потому что она одна имеет цену и значение. Но без внешней молитвы внутренняя никогда не загорится и никогда не наступит.

 Как так может быть, что мы молимся, а наши молитвы не слышит Бог? Во-первых, дорогие братья и сестры, потому что плохо молимся. Один новомученик нашей Церкви епископ Василий передаёт в одной из своих книг такой интересный пример. Один знаменитый старец, который много лет подвизался в подвигах поста и молитвы, недоумевал, почему христиане так порой много молятся, посещают храм, постятся, пытаются что-то делать и жить ради Бога, как-то, а в их жизни ничего не меняется. Они не становятся лучшими людьми. Почему такое может быть? Этот вопрос многие годы занимал его сердце, его ум, и вот однажды он словно впал в некий сон таинственный и увидел, как ангел словно крылом своим подхватил его и стал возноситься с ним на небо. И чем выше они поднимались, тем менее слышны становились звуки земли, разговоры людей, шум производственный какой-то и вот, когда они достигли уже какого- то высокого уровня в небесных чертогах, то стали слышны только слабо различимые отзвуки. И тогда старец спросил ангела, что это мы слышим, а он говорит: это молитвы людей. А почему они так еле различимы, что слова невозможно понять? И он тогда говорит: «вот, смотри», открывает перед ним какой-то столичный храм, там идет богослужение. Псаломщик, или как говорили раньше, дьячок, что-то читает на клиросе. Видно, что губы его работают неимоверно, наверное, 200 слов в минуту выговаривает, а звука не слышно, не слышно ни одного слова на небе. Выходит могучий протодьякон под два метра высотой с пышными волосами, выходит на амвон, плавным жестом поправляет свои красивые волосы, открывает рот, а звука нет. Далее этот старец видит, что в этом соборе огромный хор, начинается богослужение, регент берет камертон, ударяет его о  свое колено, подносит к уху, даёт тон, взмахивает руками, все открывают рты, а звука нет. Он ничего не слышит, этот старец, от этой соборной молитвы, богослужения нет. Священник какой-то маститый стоит в митре у престола в благолепных ризах и от него не слышно слов и молитвы. Тогда старец подумал: наверное, народ-то молится. Один богатый купец стоит впереди у иконостаса и кланяется, и крестится, а не слышно его слов на небесах. Тогда ангел как бы приоткрывает его сердце для этого старца, что там творится. А купец думает о торговых делах, что на бирже завтра подскочат цены в два раза, и надо было сегодня совершать сделку, а не идти в храм. И нет его в храме, потому что мыслями он в другом месте. Одна благочестивая женщина какая-то так прилично одета, по-христиански, наверное, она-то молится. А смотрит — открывает ангел мысли ее сердечные, а она осуждает, завидует  друзьям, завидует знакомым, людям. «Смотри-ка, работает только месяц где-то в какой-то   районной администрации чиновником, а уже как живет, как стильно, как модно, как роскошно». И мысли полетели и у этого человека. Другой благочестивый юноша стоит, истово крестится, а сам взором косит на клирос, где стоит, наверное, его избранница и думает, и молится о том, как бы подойти к ней, как бы начать разговор после богослужения, и думает каждый о своем. И вот этот пример, который в таких простых выражениях, абсолютно житейских, но он является картиной нашей с вами жизни: как мы молимся, как ведём себя, как стоим в храме или на домашней молитве. И если мы сами не слышим своих слов, иногда с ужасом одёргиваем себя, понимая, что мы уже убежали давно из Храма и уже варим что-то, готовим, стираем,  совершаем какие-то дела, подписываем документы и так далее. Вот наша молитва, какая она бывает.

Дорогие братья и сестры, Бог иногда не слышит наших молитв. Мы здесь можем вспомнить, во-первых, слова апостола Иакова. Он говорит: «Бог не слышит вас, хоть вы и долго молитесь, потому что зле просите, просите того, что вам неполезно и не нужно». А Бог, который бесконечно любит человека, не может отвечать на безумные просьбы людей, но так же, как если маленький несмышлёный ребёнок просит у родителей то, что повредит его жизни, физической или духовной, то нормальные родители никогда не дадут этого своему ребёнку. Точно так же поступает Бог.

Мы можем вспомнить два примера, которые очень уместны, чтобы понять, почему Бог не слышит нас. Первый пример в основном всем известен, это жизненная история, которая произошла в жизни декабриста Рылеева. Когда он был маленьким мальчиком, он смертельно заболел. Мать молилась перед иконой Божией матери, чтобы она вернула здоровье сыну, молилась истово, с упрёками Божией матери. И Божия матерь показала ей, этой безумной матери, что будет с её сыном, показала, как он стал взрослым, стал членом этих тайных обществ в России начала 19 века, затем видит своего сына в вооружённом восстании декабристов и на виселице. Вот, говорит, что будет с твоим сыном, что ты просишь. А мать говорит, сын ей нужен живым и здоровым сейчас. И он выздоравливает, но жизнь свою проживает так, как было показано матери.

В 19 веке ещё похожий пример передаёт нам история Церкви. Он произошел в Калуге, мы с вами были в тех краях, когда посещали Оптину Пустынь, И вот там, в Калуге, была чтимая чудотворная икона Божией Матери «Калужская». У одной матери заболела дочь, ей было двенадцать лет, и она умерла. Мать положила ее во гроб, дома все было приготовлено к погребению, а она сама пошла в Храм, она была благочестивой верующей христианкой, и   упала на колени перед этой иконой Божией Матери и стала ее упрекать и обвинять: «Я столько лет хожу в твой Храм, перед твоей иконой молюсь чудотворной, и что ты сделала с моей дочерью. Неужели за мои молитвы и любовь ты не могла дать ей жизнь?».  И вот этой женщине было также показано в некоем тонком видении: Божия Матерь говорила ей: «О, безумная жена. Я хотела за твое благочестие, чтобы дочь твоя по смерти была в лике девственниц, Христовых, невест его, чтобы она всегда прославляла Бога. Но так как ты настаиваешь на своем, иди домой, дочь твоя будет жива». Она приходит, возвращается домой. Родственники стоят вокруг гроба, и вдруг внезапно на лице этой юной покойницы, на щеках появляется румянец, затем первый вздох, и она встает из гроба. Радости матери не было границ, но эта радость была кратковременная, потому что через несколько лет эта дочка ее единственная стала вести распутную жизнь, стала блудницей, стала бить, уничижать, избивать свою мать. Её жизнь стала невыносимой.

И вот, дорогие братья и сестры, два примера, примера страшных, не дай Бог, чтобы в какой-то мере хоть один из них коснулся нашей жизни. Но они показывают, что мы молиться должны со страхом и трепетом, и молиться, чтобы оставлять Богу право сделать выбор и принять решение, как поступить в той или иной молитве, как ответить на молитву, подчас безумную, людей.

Дорогие братья и сестры, конечно, молитва должна иметь качественное значение. Когда мы часами простаиваем и отчитываем порой многие акафисты и правила, а мысли блуждают, нет в этом никакой пользы. Но эти слова, они ни в коей мере не отменяют эти правила, они говорят о том, чтобы мы заботились о качестве молитвы, потому что только она имеет значение перед Богом. «Непрестанно молитесь» — эти слова сказаны о внутренней молитве, потому что всегда и непрестанно человек не может предстоять внешне перед Богом. Как можно непрестанно молиться? Оказывается, можно. Один благочестивый человек, когда он был еще юношей, обладал таким горячим, пламенным сердцем искренним. И он однажды зашел в Храм, когда читалось это апостольское послание о том, что мы должны непрестанно молиться. Он понял их буквально, ушел из храма, пошел в пустыню и пытался попробовать доказать справедливость этих слов, исполнить их. И вот он молился день, наступает ночь, а страшно стало. Звуки лесных зверей, холод, голод стали подбираться к его естеству, и ему ничего не оставалось делать, как только молиться. Он всю ночь, дрожа от страха перед злыми духами, перед лесными зверями и пересиливая чувство голода, он всю ночь отмолился, от начала и до конца. Затем наступает день, более спокойный период времени, ночь. А бесы вооружаются на этого юного героя, начинают устрашать его, являться видимым образом. Чтобы не сойти с ума, выстоять в этой войне с дьяволом, он опять хватается за молитву.

И так проходят многие годы жизни. И когда один епископ, услышав о его святой жизни, захотел пообщаться и поговорить с ним, и спросил: «Отец, как ты научился непрестанной молитве? Как, что даже когда ты спишь какое-то краткое время, а твоё сердце произносит молитвы? Кто тебя научил, какие подвижники?» А он сказал удивительные слова: «Бесы научили молиться, потому что страшно от них и физически, и духовно». И чтобы выстоять в этой борьбе, он непрестанно молился.

Дорогие братья и сестры, о молитве можно говорить бесконечно. Дай Бог, чтобы мы понимали с вами, что это самое основное дело в жизни христианина. Если молитвы нет, нет христианства. Дай Бог, чтобы молитва у нас была искренней, сердечной, и когда мы молимся, мы понимали, что это самые счастливые мгновения нашей жизни. Аминь.