Дорогие братия и сестры. Сегодня мы прослушали вновь всем известную притчу о мытаре и фарисее, размышлением о которой начинаются подготовительные недели перед Великим постом. С этого дня в богослужении вводится в употребление Постная триодь, которой мы будем пользоваться до страстной седмицы, и потом до самого праздника Пасхи Христовой. В связи со скорым наступлением Великого поста Церковь внушает нам те мысли и тот образ жизни, который мы должны проводить и иметь, чтобы время спасительного поста было для нас благоприятным и не напрасным.
Притча — это иносказание. В действительности мы не можем представить себе, что два человека только зашли в храм помолиться, и больше там никого не было. Если мы представим этот образ, спроецируем на наши храмы, особенно в будние дни, то это вполне реально. Заходишь в храм, а там никого нет. Дежурный или свечница в лавке, Ангелы невидимо заполняют храм, а грешников нет: они заняты чем-то другим, более для себя важным.
Иерусалимский храм был единственным храмом для иудеев, и поэтому он был открыт круглосуточно. Жертвы и молитвы в нём никогда не прекращались. Утренняя жертва и огонь на ней сохранялся до вечерней жертвы, от вечерней жертвы до утренней, и множество священников-левитов служило в своих чередах в Иерусалимском храме, чтобы всякий иудей, откуда бы он ни пришёл, мог войти в храм в любое время. Царь Соломон при освящении этого храма просил Бога, чтобы Господь услышал в этом храме всякого человека молящегося, обращающегося к Богу, и Господь исполнил эту молитву.
Иудеи приходили не только из Иерусалима. Сюда приходили также из Палестины, Галилеи, Иордании, Сирии и из других мест. Поэтому Иерусалимский храм всегда был полон народа. Но наши размышления, отталкиваясь от притчи-иносказания и человека, олицетворяют собой возможное молитвенное настроение любого человека.
Эта притча о молящихся людях, о верующих людях. Эта притча не рассматривает людей вне Церкви и вне Бога. Два человека: мытарь и фарисей вошли в церковь помолиться Богу. Фарисей прошёл спокойно, величественно в храм, по праву зашёл вперед и, поднимая взор свой в небо, молился так: «Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь» (Лк. 18:11). Мытарь, которого он заметил при входе в храм, наверное, вошёл ранее его. И далее фарисей перечисляет свои добродетели, которые действительно у него были: «пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю» (Лк. 18:12). Действительно, жизнь этого фарисея была благочестива и праведна. Мы же с вами, отталкиваясь от двухтысячелетнего опыта Церкви Христовой, конечно, отвергаем этот образ фарисея и считаем, что мы похожи на мытаря, мы такие с вами смиренные, скромные, благочестивые, постящиеся, молящиеся, совершенно свои для Бога. И уж если Богу кого-то спасать, то, конечно же, нас.
Но, возвращаясь к образу фарисея, мы с вами должны себе сказать, что мы не дотягиваем до этого образа добродетельной жизни. Мы с вами и плохо постимся, редко, слабо и в течение двух дней, и в многодневные посты; мы все без конца даём себе послабления, и к этим послаблениям, самое удивительное, привыкаем, нарушая пост. И мы оправдываем себя в нарушении заповеди Божией и поста.
Но, когда что-то мы совершаем, то наша жизнь очень похожа на состояние фарисея, в том плане, что мы всем довольны, мы абсолютно успокаиваем свою совесть, мы никуда не стремимся. Мы отошли от грубых грехов, которые пресекает и наказывает уголовный кодекс, но в нашей христианской жизни мы законсервировались, в нас нет стремления к лучшему. Говоря о том, что Господь должен нас спасать по праву, мы, словно отталкиваясь от нашей мнимой благочестивой жизни, приобрели себе билет в Царство Небесное, и он находится у нас в кармане. Осталось только сесть на этот поезд, который везёт в Царство Небесное. И мы думаем, что будем там по справедливости.
Дорогие братия и сестры, даже имея в кармане билет на самолет или поезд, в нашей реальной жизни мы можем туда не попасть. Даже будучи собранными для поездки, можем опоздать, можем забыть билет, можем перепутать поезд и приехать не туда. Мы знаем, как иеговисты и другие сектанты убеждены и уверены в своей правоте и в том, что Бог должен спасать только их и никого другого. Эта сектантская самоуверенность и самообольщение не должны присутствовать в жизни христианина.
Мы с вами стараемся осуществлять внешние подвиги, которые характеризуется церковной жизнью: и посты, и поклоны, и участие в общественном богослужении, и даже причащаемся регулярно Святых Христовых тайн. Но всё, что есть в Церкви Христовой, включая Таинство Евхаристии — это только средства для нашего спасения, для преображения нашей жизни и для изменения к лучшему. Потому что мы с вами можем причащаться бесчисленное множество раз в своей жизни, но от этого не происходит никакого улучшения, никакого изменения. Мы лишь утверждаемся в собственной гордыне, праведности и считаем, что мы живём вполне благочестиво, и наши взаимоотношения с Богом абсолютно такие прочные, правильные и ведущие прямо в Царствие Небесное. Это глубокое самообольщение.
Священное Писание проникнуто духом смирения: «когда исполните всё повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали то, что должны были сделать» (Лк. 17:10).
Многие грешники услышат от Господа слова о том, что Он никогда не знал их: «идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» (Мф. 25:41). Тогда многие грешники скажут: «Господи! Господи! Не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили?» (Мф. 7:22). А Господь им ответит: «Я никогда не знал вас: отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф. 7:23)
Мы думаем, что мы знаем Бога, но Бог может в этой мнимой праведности не узнавать современных христиан, любящих Бога и живущих по Его заповедям. Мы считаем себя достаточно смиренными людьми, но забываем о том, что смирение не называет себя таковым. Если мы считаем себя смиренными, то это уже признак гордыни, это уже самооценка, это такая констатация нашего состояния, которая отталкивается от сравнения с другими людьми, или, говоря правильно, от осуждения других людей.
Дай Бог, чтобы молитва мытаря, которой мы начинаем всякое молитвенное правило: «Боже, милостив буди мне, грешному», — была постоянно на наших устах. Чтобы среди молитв о всех наших нуждах мы начинали молитву к Богу со словами мытаря, испрашивая милость себе и прощение за нашу грешную и беззаконную жизнь.
Будем, дорогие братия и сестры, смирять нашу гордыню в наших ссорах и конфликтах, в наших обидах, которые пронизывают нашу семейную жизнь; во взаимоотношениях супругов друг с другом; во взаимоотношениях родителей и детей будем смотреть на свои грехи. Ведь в каком-то смысле грехи детей — это грехи родителей. И надо смотреть на свою гордыню, ломать её и, смиряясь перед Богом, видя свои бесчисленные грехи, просить у Бога милости и прощения молитвой мытаря, которую сегодня вновь и вновь повторяем для себя: «Боже, милостив буди мне, грешному». Аминь.
17 февраля 2019
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа
Дорогие братия и сестры. Сегодня мы прослушали вновь всем известную притчу о мытаре и фарисее, размышлением о которой начинаются подготовительные недели перед Великим постом. С этого дня в богослужении вводится в употребление Постная триодь, которой мы будем пользоваться до страстной седмицы, и потом до самого праздника Пасхи Христовой. В связи со скорым наступлением Великого поста Церковь внушает нам те мысли и тот образ жизни, который мы должны проводить и иметь, чтобы время спасительного поста было для нас благоприятным и не напрасным.
Притча — это иносказание. В действительности мы не можем представить себе, что два человека только зашли в храм помолиться, и больше там никого не было. Если мы представим этот образ, спроецируем на наши храмы, особенно в будние дни, то это вполне реально. Заходишь в храм, а там никого нет. Дежурный или свечница в лавке, Ангелы невидимо заполняют храм, а грешников нет: они заняты чем-то другим, более для себя важным.
Иерусалимский храм был единственным храмом для иудеев, и поэтому он был открыт круглосуточно. Жертвы и молитвы в нём никогда не прекращались. Утренняя жертва и огонь на ней сохранялся до вечерней жертвы, от вечерней жертвы до утренней, и множество священников-левитов служило в своих чередах в Иерусалимском храме, чтобы всякий иудей, откуда бы он ни пришёл, мог войти в храм в любое время. Царь Соломон при освящении этого храма просил Бога, чтобы Господь услышал в этом храме всякого человека молящегося, обращающегося к Богу, и Господь исполнил эту молитву.
Иудеи приходили не только из Иерусалима. Сюда приходили также из Палестины, Галилеи, Иордании, Сирии и из других мест. Поэтому Иерусалимский храм всегда был полон народа. Но наши размышления, отталкиваясь от притчи-иносказания и человека, олицетворяют собой возможное молитвенное настроение любого человека.
Эта притча о молящихся людях, о верующих людях. Эта притча не рассматривает людей вне Церкви и вне Бога. Два человека: мытарь и фарисей вошли в церковь помолиться Богу. Фарисей прошёл спокойно, величественно в храм, по праву зашёл вперед и, поднимая взор свой в небо, молился так: «Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь» (Лк. 18:11). Мытарь, которого он заметил при входе в храм, наверное, вошёл ранее его. И далее фарисей перечисляет свои добродетели, которые действительно у него были: «пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю» (Лк. 18:12). Действительно, жизнь этого фарисея была благочестива и праведна. Мы же с вами, отталкиваясь от двухтысячелетнего опыта Церкви Христовой, конечно, отвергаем этот образ фарисея и считаем, что мы похожи на мытаря, мы такие с вами смиренные, скромные, благочестивые, постящиеся, молящиеся, совершенно свои для Бога. И уж если Богу кого-то спасать, то, конечно же, нас.
Но, возвращаясь к образу фарисея, мы с вами должны себе сказать, что мы не дотягиваем до этого образа добродетельной жизни. Мы с вами и плохо постимся, редко, слабо и в течение двух дней, и в многодневные посты; мы все без конца даём себе послабления, и к этим послаблениям, самое удивительное, привыкаем, нарушая пост. И мы оправдываем себя в нарушении заповеди Божией и поста.
Но, когда что-то мы совершаем, то наша жизнь очень похожа на состояние фарисея, в том плане, что мы всем довольны, мы абсолютно успокаиваем свою совесть, мы никуда не стремимся. Мы отошли от грубых грехов, которые пресекает и наказывает уголовный кодекс, но в нашей христианской жизни мы законсервировались, в нас нет стремления к лучшему. Говоря о том, что Господь должен нас спасать по праву, мы, словно отталкиваясь от нашей мнимой благочестивой жизни, приобрели себе билет в Царство Небесное, и он находится у нас в кармане. Осталось только сесть на этот поезд, который везёт в Царство Небесное. И мы думаем, что будем там по справедливости.
Дорогие братия и сестры, даже имея в кармане билет на самолет или поезд, в нашей реальной жизни мы можем туда не попасть. Даже будучи собранными для поездки, можем опоздать, можем забыть билет, можем перепутать поезд и приехать не туда. Мы знаем, как иеговисты и другие сектанты убеждены и уверены в своей правоте и в том, что Бог должен спасать только их и никого другого. Эта сектантская самоуверенность и самообольщение не должны присутствовать в жизни христианина.
Мы с вами стараемся осуществлять внешние подвиги, которые характеризуется церковной жизнью: и посты, и поклоны, и участие в общественном богослужении, и даже причащаемся регулярно Святых Христовых тайн. Но всё, что есть в Церкви Христовой, включая Таинство Евхаристии — это только средства для нашего спасения, для преображения нашей жизни и для изменения к лучшему. Потому что мы с вами можем причащаться бесчисленное множество раз в своей жизни, но от этого не происходит никакого улучшения, никакого изменения. Мы лишь утверждаемся в собственной гордыне, праведности и считаем, что мы живём вполне благочестиво, и наши взаимоотношения с Богом абсолютно такие прочные, правильные и ведущие прямо в Царствие Небесное. Это глубокое самообольщение.
Священное Писание проникнуто духом смирения: «когда исполните всё повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали то, что должны были сделать» (Лк. 17:10).
Многие грешники услышат от Господа слова о том, что Он никогда не знал их: «идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» (Мф. 25:41). Тогда многие грешники скажут: «Господи! Господи! Не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили?» (Мф. 7:22). А Господь им ответит: «Я никогда не знал вас: отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф. 7:23)
Мы думаем, что мы знаем Бога, но Бог может в этой мнимой праведности не узнавать современных христиан, любящих Бога и живущих по Его заповедям. Мы считаем себя достаточно смиренными людьми, но забываем о том, что смирение не называет себя таковым. Если мы считаем себя смиренными, то это уже признак гордыни, это уже самооценка, это такая констатация нашего состояния, которая отталкивается от сравнения с другими людьми, или, говоря правильно, от осуждения других людей.
Дай Бог, чтобы молитва мытаря, которой мы начинаем всякое молитвенное правило: «Боже, милостив буди мне, грешному», — была постоянно на наших устах. Чтобы среди молитв о всех наших нуждах мы начинали молитву к Богу со словами мытаря, испрашивая милость себе и прощение за нашу грешную и беззаконную жизнь.
Будем, дорогие братия и сестры, смирять нашу гордыню в наших ссорах и конфликтах, в наших обидах, которые пронизывают нашу семейную жизнь; во взаимоотношениях супругов друг с другом; во взаимоотношениях родителей и детей будем смотреть на свои грехи. Ведь в каком-то смысле грехи детей — это грехи родителей. И надо смотреть на свою гордыню, ломать её и, смиряясь перед Богом, видя свои бесчисленные грехи, просить у Бога милости и прощения молитвой мытаря, которую сегодня вновь и вновь повторяем для себя: «Боже, милостив буди мне, грешному». Аминь.
Предыдущая проповедь
10 февраля 2019
Следующая проповедь
24 февраля 2019
Все проповеди за 2019 год
