Дорогие братия и сестры. Сегодня Великая Суббота! Это не просто суббота перед Пасхой Христовой и не просто день трепетного ожидания праздника. В эту субботу произошло уникальное событие, послужившее делу нашего спасения. В центре храма полагается Святая Плащаница, которая знаменует собой гроб Спасителя — погребальную пещеру Иосифа, в которую было положено снятое со креста уже бездыханное Тело Спасителя.
Иосиф Аримафейский совершает подвиг бесстрашия. Он был членом синедриона — высшего органа религиозной и гражданской власти, регламентирующего основные законы и обряды жизни иудеев. Несмотря на общее презрение, ненависть и страх членов синедриона ко Христу и зависть, которой они были преисполнены, он идёт к Пилату и открыто исповедует себя в этом смысле учеником Христовым, проявляет своё небезразличие к тому, что свершилось и просит позволения снять с креста бездыханное Тело Спасителя и предать Его обычному погребению. Тела преступников долго могли не снимать с крестов, и птицы небесные клевали трупное мясо. А когда это было делать уже невозможно, бросали куда-то в удалённое место на пищу диким животным.
Иосиф совершает такое особое дело — служение по отношению ко Христу, его Учителю и Господу, Учение Которого он с благоговением слушал вместе с Никодимом, тоже тайным учеником, который, боясь, что его заметят рядом со Христом, приходил к Нему ночью. Господь милостиво беседовал с Никодимом — князем иудейским. Как мы относимся к тому, что незваные гости приходят к нам? А ночью, представьте, явление такое, которого ты не ожидаешь, когда ты уже желаешь предаться покою ночному. Но Господь, невзирая на утомление каждого дня, на скорбные условия жизни земной, когда Он не имел, где главы приклонить, разговаривал с этими тайными учениками Иосифом и Никодимом. И вера их раскрылась после крестной смерти Спасителя. Иосиф и Никодим запасаются драгоценным маслом и миром и помазывают, умащают Тело Христа, снятое с креста, положив Его на плите, омывают Его благовониями.
Кто был в Иерусалиме, то при входе в храм Гроба Господня встречает каждого паломника эта плита помазания, которая вмонтирована в пол храма. И благочестивые паломники до сих пор, несмотря на то, что XXI век уже на земле, ощущают это благовоние, которым была пропитана эта плита, от стекавшего мира с бездыханного Тела Спасителя. Но это явление больше не физического характера, а духовного. Потому что плита впитала больше не миро, а необыкновенную жертвенную любовь этих двух мужей, Иосифа и Никодима. И затем Иосиф Аримафейский уступает свою погребальную пещеру, которую он хотел сделать родовой усыпальницей для себя и своих близких. Ему так дорого было послужить последним мгновениям угасшей жизни Спасителя, что он забывает о себе и отдаёт эту пещеру для того, чтобы драгоценное Тело Учителя его и Господа было положено с благоговением, по- человечески, с определёнными, хотя бы минимальными почестями, знаками трепетного благоговения и любви.
Мы видим сегодня, именно в этот субботний день, бездыханное Тело Спасителя, лежащего в пещере Иосифа Аримафейского. Тело Христа мертво. Господь почил от всех дел Своих. Так было в седьмой день творения мира. После шестого дня творения, когда был сотворён человек, седьмой день — день покоя. И творение, получившее от рук Его бытие, стало жить по тем законам, которые Бог вложил в каждое Своё творение, создание. Этот седьмой день, который мы усматриваем в творении мира, он и здесь как никогда к этому событию подходит. Господь совершил дело искупления — страдания, крестная смерть завершена. И Тело Его бездыханное пребывает в покое. Но это мы видим очами веры, взирая на Плащаницу нашего Господа, а душой Своей Пречистой Он сходит во ад и там проповедует. И там звучит проповедь, которую на земле никто никогда не слышал. Она раздаётся во аде.
О чём же Господь благовествовал, будучи во аде? Конечно же, мы можем предположить, что о спасении, о том, что это спасение, которого ждали Адам согрешивший, Ева, ветхозаветные пророки, патриархи, праведники, Креститель Господень Иоанн, ожидая пришествия Мессии. Не дождавшись Его в реальной земной жизни, они и в аду не потеряли веру в грядущего Мессию. На каноническом образе Воскресения Христова, на греческих иконах этот момент и показывается — Господь сходит во ад. Его одежды развеваются, поднимаются вверх, показывая, что Сам Он устремлён вниз, туда, в адские глубины. Он уже протягивает руку праотцу, выходящему из этого хаоса, из мрака, и возводит его вместе с праматерью Евою и всеми, кто уверовал в Него, кто там жил с верой в обетованного Мессию.
Дух Его был в раю с разбойником, который первый сподобился быть насельником рая, оказав сопереживание, сочувствие страдающему, умирающему за нас на кресте Господу, когда он остановил второго безумного разбойника: «или ты не боишься Бога, когда и сам осуждён на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал» (Лк. 23;40-41). И, обратившись ко Христу, сказал: «помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твоё» (Лк. 23;42). Господь отвечает ему: «ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23;43).
И вот в раю встречает Господь благоразумного разбойника. А Божеством Своим Он как пребывал неотлучно с Небесным Отцом Своим на Небесах. Прожив земную жизнь с плотью, заимствованной у Богоматери, и до Своего воплощения и после, никогда не отлучался от недр жизни Троической, от соприсутствия с Небесным Отцом Своим. И слава Божества Его всегда пребывала неизменно, неразлучно от Отца Его. И одно из самых отличительных свойств Сына Божия — рождение от Отца, оно пребывает всегда неизменным и служит его отличительным свойством второго лица Святой Троицы.
Последние мгновения земной жизни убедительно показали Божественность Христа, что Он является воплощённым Богом. Первосвященники не могли привести двух лжесвидетелей, чтобы они одинаково говорили об одном и том же. По закону иудейскому только свидетельство двоих признавалось достоверным в суде. И когда ничего они не могли сказать, первосвященник сам воскликнул: «Ты ли Христос, Сын Благословенного?» (Мк. 14;61), то есть, Ты ли Бог? Ты ли Сын Божий? И Господь ответил: «Я, и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных» (Мк. 14;62), то есть, действительно правду сказал, потому что это так и есть.
Когда Господь предстал на суде перед Пилатом, и Пилат услышал таинственные слова Христа, он скептически размышлял: «что есть истина?» (Ин. 18;38), и где она в этом мире? И где правда среди греха человеческого? И когда Пилат услышал, что Он называл себя Царем Иудейским, он, испугавшись, спрашивал у Христа: «Ты Царь?» (Ин. 18;37). И Господь сказал: «ты говоришь, что Я Царь» (Ин.18;37), «Царство Моё не от мира сего» (Ин. 18;36).
Следующий момент особой Божественной силы Христа, неведомой ни Иеговистам, ни представителям Ислама, отвергающим во Христе Бога, мы видим в событии Его крестной смерти, когда распят был Господь и потом воскрес из мёртвых. В Иерусалиме, как говорит евангелист Матфей, в этот момент совершилось множество чудес: многие телеса усопших святых восстали из своих могил и явились многим; произошло землетрясение во время Его распятия; затмение солнца, которое не могло взирать на то беззаконие, которое совершали люди; а завеса церковная в храме сама по себе раздирается на две части, знаменуя открытый, свободный вход в Царство Небесное для уверовавших во Христа людей. Вот эти моменты особо дороги верующему сердцу христианина, потому что они укрепляют нашу веру во Христа, как Сына Божия.
У древних иудеев в Ветхом Завете был такой обычай. Когда около стен города находили мертвеца или убитого человека и не знали причину смерти, то старейшины города выходили к этому мертвецу и говорили над телом его: «Неповинны руки наши в крови человека сего», освобождая себя от ответственности за грех убийства или невинной смерти человека. И по отношению к бездыханному Телу Спасителя этот обряд тоже уместен, и мы должны с этими чувствами подходить к Его Святой Плащанице.
Но можем ли мы сказать эти слова, что мы невиновны в крови Праведника сего? Ведь грех Адамов — это собирательный термин, который включает в себя грехи всего рода людского, все грехи, которые творили его потомки. И наши грехи привели Господа ко кресту и к Его тяжелейшим, нечеловеческим страданиям и мучениям ради нашего с вами спасения.
Взирая на Тело Спасителя, мы вспоминаем слова апостола Павла: «мы проповеду-ем Христа распятого, для Иудеев соблазн» (1Кор. 1;22), потому что такой бездыханный, беспомощный Спаситель, лежащий во гробе, не нужен был иудеям. Они мечтали о другом Мессии, великолепном, блистательном царе, полководце, который сбросит иго ненавистных римлян. Для них Христос не Мессия, для них нужен другой царь, непобедимый, выше и сильнее которого нет.
«Мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, для Эллинов безумие» (1Кор. 1;22). А почему так Павел говорит? Да потому, что воплощение языческого бога в греческой традиции, в античной философии, в человеческую плоть — это осквернение божества. Поэтому греки, воспитанные на античных философах, брезгливо слушали рассказ о Христовом воплощении, что Он родился от Девы Марии. Языческие боги этого гнушались. Но далее Павел говорит: «для самих же призванных, Иудеев и Эллинов, — Христа, Божию силу и Божию премудрость» (1Кор. 1;24).
Но, дорогие, для всех ли и всегда ли Христос является Богом? Ведь апостол Павел говорит о многих грешниках, не нас ли он имел в виду, когда говорит: «их Бог — чрево» (Флп. 3;19), когда мы, угождая своему чреву, пресыщая его, совершаем культ поклонения страстям и похотям своим. Иногда человеческая гордыня приобретает такие размеры, что человек чувствует себя неким божеством, сильнее и могущественнее которого никого нет. Особенно этой бесовской гордыней был пронизан весь советский период при строительстве общества победоносного социализма. Мы самые сильные, самые великие, мы наш, мы новый мир построим и так далее. Дай Бог, чтобы такая гордыня не входила в нашу с вами жизнь.
Оканчивая это слово — размышление над великими догматическими моментами сегодняшне-го дня, мы уясним для себя, что не только для поклонения выносится Плащаница. Потому что, так было, например, до революции, когда тоже приходили люди, и поклонялись Плащанице, и Евангелие целовали, и Пасху варили, и яйца красили. А случилась революция, и горстка бандитов, пришедших в Россию, перевернули всю страну, залили кровью и сделали революцию чужими деньгами, но руками русских мужиков, одурманенных новыми призывами. И когда спрашивали у этих сумасшедших мужиков, творивших революцию, сжигавших иконы и сбрасывавших кресты и купола с храмов: «Как же так? Вам же Евангелие в церковных школах проповедовали, и Закон Божий вы учили в церковно-приходских школах». А как Евангелие изучали? — «А плохо учили, нам его давали только целовать». В храме целовали Евангелие, да не знали, что там написано.
Поэтому и наше поклонение, каким бы трепетным, каким бы слёзным оно ни было, как поётся в одной песне: «Москва слезам не верит» — не должно остаться только сочувствием страдания Христа, Господь ждёт от нас изменения жизни. И поэтому Иннокентий Херсонский — великий русский Златоуст, оканчивая слово в Великую Субботу, призывал христиан, чтобы Христос не остался для них на иконах, на Плащанице, на кресте, чтобы они взяли Его в своё сердце, пустили в свою жизнь и жили по Его заповедям. Аминь.
15 апреля 2017
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа
Дорогие братия и сестры. Сегодня Великая Суббота! Это не просто суббота перед Пасхой Христовой и не просто день трепетного ожидания праздника. В эту субботу произошло уникальное событие, послужившее делу нашего спасения. В центре храма полагается Святая Плащаница, которая знаменует собой гроб Спасителя — погребальную пещеру Иосифа, в которую было положено снятое со креста уже бездыханное Тело Спасителя.
Иосиф Аримафейский совершает подвиг бесстрашия. Он был членом синедриона — высшего органа религиозной и гражданской власти, регламентирующего основные законы и обряды жизни иудеев. Несмотря на общее презрение, ненависть и страх членов синедриона ко Христу и зависть, которой они были преисполнены, он идёт к Пилату и открыто исповедует себя в этом смысле учеником Христовым, проявляет своё небезразличие к тому, что свершилось и просит позволения снять с креста бездыханное Тело Спасителя и предать Его обычному погребению. Тела преступников долго могли не снимать с крестов, и птицы небесные клевали трупное мясо. А когда это было делать уже невозможно, бросали куда-то в удалённое место на пищу диким животным.
Иосиф совершает такое особое дело — служение по отношению ко Христу, его Учителю и Господу, Учение Которого он с благоговением слушал вместе с Никодимом, тоже тайным учеником, который, боясь, что его заметят рядом со Христом, приходил к Нему ночью. Господь милостиво беседовал с Никодимом — князем иудейским. Как мы относимся к тому, что незваные гости приходят к нам? А ночью, представьте, явление такое, которого ты не ожидаешь, когда ты уже желаешь предаться покою ночному. Но Господь, невзирая на утомление каждого дня, на скорбные условия жизни земной, когда Он не имел, где главы приклонить, разговаривал с этими тайными учениками Иосифом и Никодимом. И вера их раскрылась после крестной смерти Спасителя. Иосиф и Никодим запасаются драгоценным маслом и миром и помазывают, умащают Тело Христа, снятое с креста, положив Его на плите, омывают Его благовониями.
Кто был в Иерусалиме, то при входе в храм Гроба Господня встречает каждого паломника эта плита помазания, которая вмонтирована в пол храма. И благочестивые паломники до сих пор, несмотря на то, что XXI век уже на земле, ощущают это благовоние, которым была пропитана эта плита, от стекавшего мира с бездыханного Тела Спасителя. Но это явление больше не физического характера, а духовного. Потому что плита впитала больше не миро, а необыкновенную жертвенную любовь этих двух мужей, Иосифа и Никодима. И затем Иосиф Аримафейский уступает свою погребальную пещеру, которую он хотел сделать родовой усыпальницей для себя и своих близких. Ему так дорого было послужить последним мгновениям угасшей жизни Спасителя, что он забывает о себе и отдаёт эту пещеру для того, чтобы драгоценное Тело Учителя его и Господа было положено с благоговением, по- человечески, с определёнными, хотя бы минимальными почестями, знаками трепетного благоговения и любви.
Мы видим сегодня, именно в этот субботний день, бездыханное Тело Спасителя, лежащего в пещере Иосифа Аримафейского. Тело Христа мертво. Господь почил от всех дел Своих. Так было в седьмой день творения мира. После шестого дня творения, когда был сотворён человек, седьмой день — день покоя. И творение, получившее от рук Его бытие, стало жить по тем законам, которые Бог вложил в каждое Своё творение, создание. Этот седьмой день, который мы усматриваем в творении мира, он и здесь как никогда к этому событию подходит. Господь совершил дело искупления — страдания, крестная смерть завершена. И Тело Его бездыханное пребывает в покое. Но это мы видим очами веры, взирая на Плащаницу нашего Господа, а душой Своей Пречистой Он сходит во ад и там проповедует. И там звучит проповедь, которую на земле никто никогда не слышал. Она раздаётся во аде.
О чём же Господь благовествовал, будучи во аде? Конечно же, мы можем предположить, что о спасении, о том, что это спасение, которого ждали Адам согрешивший, Ева, ветхозаветные пророки, патриархи, праведники, Креститель Господень Иоанн, ожидая пришествия Мессии. Не дождавшись Его в реальной земной жизни, они и в аду не потеряли веру в грядущего Мессию. На каноническом образе Воскресения Христова, на греческих иконах этот момент и показывается — Господь сходит во ад. Его одежды развеваются, поднимаются вверх, показывая, что Сам Он устремлён вниз, туда, в адские глубины. Он уже протягивает руку праотцу, выходящему из этого хаоса, из мрака, и возводит его вместе с праматерью Евою и всеми, кто уверовал в Него, кто там жил с верой в обетованного Мессию.
Дух Его был в раю с разбойником, который первый сподобился быть насельником рая, оказав сопереживание, сочувствие страдающему, умирающему за нас на кресте Господу, когда он остановил второго безумного разбойника: «или ты не боишься Бога, когда и сам осуждён на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал» (Лк. 23;40-41). И, обратившись ко Христу, сказал: «помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твоё» (Лк. 23;42). Господь отвечает ему: «ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23;43).
И вот в раю встречает Господь благоразумного разбойника. А Божеством Своим Он как пребывал неотлучно с Небесным Отцом Своим на Небесах. Прожив земную жизнь с плотью, заимствованной у Богоматери, и до Своего воплощения и после, никогда не отлучался от недр жизни Троической, от соприсутствия с Небесным Отцом Своим. И слава Божества Его всегда пребывала неизменно, неразлучно от Отца Его. И одно из самых отличительных свойств Сына Божия — рождение от Отца, оно пребывает всегда неизменным и служит его отличительным свойством второго лица Святой Троицы.
Последние мгновения земной жизни убедительно показали Божественность Христа, что Он является воплощённым Богом. Первосвященники не могли привести двух лжесвидетелей, чтобы они одинаково говорили об одном и том же. По закону иудейскому только свидетельство двоих признавалось достоверным в суде. И когда ничего они не могли сказать, первосвященник сам воскликнул: «Ты ли Христос, Сын Благословенного?» (Мк. 14;61), то есть, Ты ли Бог? Ты ли Сын Божий? И Господь ответил: «Я, и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных» (Мк. 14;62), то есть, действительно правду сказал, потому что это так и есть.
Когда Господь предстал на суде перед Пилатом, и Пилат услышал таинственные слова Христа, он скептически размышлял: «что есть истина?» (Ин. 18;38), и где она в этом мире? И где правда среди греха человеческого? И когда Пилат услышал, что Он называл себя Царем Иудейским, он, испугавшись, спрашивал у Христа: «Ты Царь?» (Ин. 18;37). И Господь сказал: «ты говоришь, что Я Царь» (Ин.18;37), «Царство Моё не от мира сего» (Ин. 18;36).
Следующий момент особой Божественной силы Христа, неведомой ни Иеговистам, ни представителям Ислама, отвергающим во Христе Бога, мы видим в событии Его крестной смерти, когда распят был Господь и потом воскрес из мёртвых. В Иерусалиме, как говорит евангелист Матфей, в этот момент совершилось множество чудес: многие телеса усопших святых восстали из своих могил и явились многим; произошло землетрясение во время Его распятия; затмение солнца, которое не могло взирать на то беззаконие, которое совершали люди; а завеса церковная в храме сама по себе раздирается на две части, знаменуя открытый, свободный вход в Царство Небесное для уверовавших во Христа людей. Вот эти моменты особо дороги верующему сердцу христианина, потому что они укрепляют нашу веру во Христа, как Сына Божия.
У древних иудеев в Ветхом Завете был такой обычай. Когда около стен города находили мертвеца или убитого человека и не знали причину смерти, то старейшины города выходили к этому мертвецу и говорили над телом его: «Неповинны руки наши в крови человека сего», освобождая себя от ответственности за грех убийства или невинной смерти человека. И по отношению к бездыханному Телу Спасителя этот обряд тоже уместен, и мы должны с этими чувствами подходить к Его Святой Плащанице.
Но можем ли мы сказать эти слова, что мы невиновны в крови Праведника сего? Ведь грех Адамов — это собирательный термин, который включает в себя грехи всего рода людского, все грехи, которые творили его потомки. И наши грехи привели Господа ко кресту и к Его тяжелейшим, нечеловеческим страданиям и мучениям ради нашего с вами спасения.
Взирая на Тело Спасителя, мы вспоминаем слова апостола Павла: «мы проповеду-ем Христа распятого, для Иудеев соблазн» (1Кор. 1;22), потому что такой бездыханный, беспомощный Спаситель, лежащий во гробе, не нужен был иудеям. Они мечтали о другом Мессии, великолепном, блистательном царе, полководце, который сбросит иго ненавистных римлян. Для них Христос не Мессия, для них нужен другой царь, непобедимый, выше и сильнее которого нет.
«Мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, для Эллинов безумие» (1Кор. 1;22). А почему так Павел говорит? Да потому, что воплощение языческого бога в греческой традиции, в античной философии, в человеческую плоть — это осквернение божества. Поэтому греки, воспитанные на античных философах, брезгливо слушали рассказ о Христовом воплощении, что Он родился от Девы Марии. Языческие боги этого гнушались. Но далее Павел говорит: «для самих же призванных, Иудеев и Эллинов, — Христа, Божию силу и Божию премудрость» (1Кор. 1;24).
Но, дорогие, для всех ли и всегда ли Христос является Богом? Ведь апостол Павел говорит о многих грешниках, не нас ли он имел в виду, когда говорит: «их Бог — чрево» (Флп. 3;19), когда мы, угождая своему чреву, пресыщая его, совершаем культ поклонения страстям и похотям своим. Иногда человеческая гордыня приобретает такие размеры, что человек чувствует себя неким божеством, сильнее и могущественнее которого никого нет. Особенно этой бесовской гордыней был пронизан весь советский период при строительстве общества победоносного социализма. Мы самые сильные, самые великие, мы наш, мы новый мир построим и так далее. Дай Бог, чтобы такая гордыня не входила в нашу с вами жизнь.
Оканчивая это слово — размышление над великими догматическими моментами сегодняшне-го дня, мы уясним для себя, что не только для поклонения выносится Плащаница. Потому что, так было, например, до революции, когда тоже приходили люди, и поклонялись Плащанице, и Евангелие целовали, и Пасху варили, и яйца красили. А случилась революция, и горстка бандитов, пришедших в Россию, перевернули всю страну, залили кровью и сделали революцию чужими деньгами, но руками русских мужиков, одурманенных новыми призывами. И когда спрашивали у этих сумасшедших мужиков, творивших революцию, сжигавших иконы и сбрасывавших кресты и купола с храмов: «Как же так? Вам же Евангелие в церковных школах проповедовали, и Закон Божий вы учили в церковно-приходских школах». А как Евангелие изучали? — «А плохо учили, нам его давали только целовать». В храме целовали Евангелие, да не знали, что там написано.
Поэтому и наше поклонение, каким бы трепетным, каким бы слёзным оно ни было, как поётся в одной песне: «Москва слезам не верит» — не должно остаться только сочувствием страдания Христа, Господь ждёт от нас изменения жизни. И поэтому Иннокентий Херсонский — великий русский Златоуст, оканчивая слово в Великую Субботу, призывал христиан, чтобы Христос не остался для них на иконах, на Плащанице, на кресте, чтобы они взяли Его в своё сердце, пустили в свою жизнь и жили по Его заповедям. Аминь.
Предыдущая проповедь
14 апреля 2017
Следующая проповедь
7 мая 2017
Все проповеди за 2017 год
